План Америки по снижению цен на лекарства имеет неприятную сторону

«Америка — это копилка фармацевтического мира», — возражает Дэвид Митчелл из группы «Пациенты за доступные лекарства», группы, лоббирующей интересы потребителей. В этом есть доля правды. Америка является крупнейшим в мире фармацевтическим рынком, объем продаж которого в 2022 году составит 630 миллиардов долларов, или 42% от общемирового объема. Его вклад в прибыль – 65% мирового улова – еще больше. Американские пациенты уже давно несут бремя этих сочных результатов. Лекарства, отпускаемые по рецепту, в Америке стоят в среднем в два-три раза дороже, чем в других богатых странах (см. диаграмму). Наличные расходы пациентов, часть стоимости лекарств, не покрываемая страховкой, также являются одними из самых высоких в мире.

Одна из причин высоких цен заключается в том, что, в отличие от других стран, Америка не регулирует цены на лекарства. До недавнего времени для Medicare, финансируемой государством системы медицинского страхования для людей старше 65 лет, было незаконно торговаться с фармацевтическими компаниями. Это должно измениться. Закон о снижении инфляции (IRA), принятый в августе прошлого года, дает Medicare право вести переговоры напрямую с фармацевтическими фирмами. Это также заставляет компании выплачивать скидки Medicare, если цены на их лекарства растут быстрее инфляции. Бюджетное управление Конгресса, федеральное агентство, оценивает, что меры по ограничению цен позволят сократить федеральный дефицит на 96 миллиардов долларов к 2031 году.

29 августа правительство назвало первые десять лекарств, выбранных для переговоров о ценах, которые вступят в силу в 2026 году. У фармацевтических компаний нет другого выбора, кроме как согласиться на цену, установленную чиновниками. Любому, кто уйдет, придется выбирать между уплатой строгих штрафов или изъятием всех своих лекарств из программы Medicare.

Реакция со стороны фармацевтической промышленности была жесткой. «Это не «переговоры». Это равносильно вымогательству», — заявила компания Merck, американский производитель лекарств, в иске против правительства. Множество фармацевтических гигантов — Astellas, Boehringer Ingelheim, Bristol Myers Squibb и Johnson & Johnson — присоединились к правовому движению, бросив вызов положениям IRA об установлении цен. Руководители фармацевтических компаний готовятся к снижению цен на лекарства, выбранные для переговоров, на 25–95%. С момента принятия закона более 50 компаний обвинили IRA в призывах к получению прибыли, которые омрачают их перспективы.

Одной из проблем является положение в законе, которое может изменить типы лекарств, разрабатываемых этими компаниями. Большинство лекарств представляют собой либо низкомолекулярные, либо крупномолекулярные препараты. Первые представляют собой таблетки на химической основе, которые можно найти в аптечках. Крупномолекулярные препараты, также называемые биологическими препаратами, более сложны и их необходимо вводить в кровоток. Законодательство предоставляет биопрепаратам 13 лет свободы ценообразования после того, как лекарство будет одобрено, тогда как низкомолекулярные лекарства получают только девять лет после одобрения, прежде чем они предстанут перед счетчиками Medicare. Джонатан Кфури из консалтинговой компании LEK оценивает, что низкомолекулярные бренды могут потерять от 25% до 40% общего дохода из-за раннего установления ценовых ограничений.

Руководители обеспокоены тем, что новые правила будут препятствовать инновациям в области низкомолекулярных таблеток. В ноябре прошлого года компания Eli Lilly, крупный американский производитель лекарств, исключила из своего ассортимента низкомолекулярный препарат от рака, обвинив компанию в том, что она сделала инвестиции нежизнеспособными. В том же месяце ирландская биотехнологическая фирма Alkermes объявила о планах выделить свой онкологический бизнес, специализирующийся на биологических препаратах, в независимую компанию. Ричард Попс, исполнительный директор компании, объяснил, что ИРА «сделала биологические лекарства более ценными».

Еще одно спорное положение закона устанавливает отсчет цен с момента запуска препарата. Фармацевтические компании обычно представляют новый препарат небольшим группам пациентов, например, пациентам с редкими заболеваниями или поздними стадиями заболеваний, у которых мало альтернатив, прежде чем расширить доступность для других. По мнению Дэвида Фредриксона, руководителя онкологического подразделения AstraZeneca, англо-шведского фармацевтического гиганта, имея всего девять лет на то, чтобы максимизировать прибыль, компании попытаются «отсрочить время», запустив свой препарат для лечения крупнейших заболеваний. Genentech, американская биотехнологическая фирма, принадлежащая швейцарскому производителю лекарств Roche, рассматривает возможность отложить выпуск своего будущего низкомолекулярного препарата от рака яичников. Вместо этого компания может подождать несколько лет, пока препарат не будет одобрен для использования на гораздо более обширном рынке рака простаты.